С Героем Советского Союза, заслуженным летчиком-испытателем, первым заместителем генерального директора Московского вертолетного завода имени М. Л. Миля Гургеном Рубеновичем КАРАПЕТЯНОМ мы встретились не в КБ, а в его любимом парке "Сокольники". И вот солнечным утром мы сидим в тенистой аллее со стройным спортивным мужчиной - не скажешь, что ему скоро семьдесят! -и я погружаюсь в удивительный мир отечественной истории, истории нашей авиации и судеб тех, кто ее создавал и создает
- Не помню уж, в седьмом или восьмом классе по какому-то случаю я попал на аэродром, - рассказывает Гурген Рубенович. - Самолеты, конечно, видел и раньше, но только в кино или высоко в небе. А тут - вот они, живые! И меня как кольнуло - это теперь мое! Без авиации мне жизни не будет. Узнал, как поступить в аэроклуб. Оказалось, , что пока нельзя, возрастом не вышел. Начал тогда читать все, что мог найти про самолеты, про летчиков. В конце концов уговорил, меня, еще школьника, приняли. Сколько счастья было. Правда, была там одна оговорка - навстречу пошли лишь потому, что у аэроклуба был план поставки курсантов в военные летные училища. А тут вроде все подходит: физически крепкий парень, учится на одни пятерки, да вот еще научится летать -цены такому не будет!
- А вы не лукавили, когда соглашались с такой постановкой вопроса?
- Откровенно говоря, нет. Потому что в ту пору у меня было лишь одно желание: летать, летать и летать! Но чем ближе к аттестату зрелости, тем больше я стал задумываться. Ну, хорошо. Закончу аэроклуб, закончу училище, может быть, и академию. Но это пусть и прямой, но все же путь летчика-эксплуатационника. А мне уже тогда хотелось, ни в коем случае не бросая полеты, участвовать в создании новой техники. Словом, вот так, исподволь, созрело решение - буду поступать в МАИ.
Немного я освоился со студенческой жизнью и поехал в Тушино, где тогда базировался аэроклуб МАИ. Уверенный в себе, прихожу к руководству и... как ушат холодной воды. Все места в группах уже заняты. Принять меня не могут. Доказываю: я же летчик, мне нужно не учиться, а летать, вот мои документы! А в ответ разводят руками - ничего не поделаешь, мест нет.
Кончилось тем, что уговорил я одного из начальников слетать со мной. Все прошло нормально, тут он и говорит: знаешь, мол, чувствую, что без неба ты не можешь, но в группах мест действительно нет. Ждать год - не вытерпишь. Предлагаю вот что: у нас есть места в вертолетной группе. Подумай, техника новая, перспективная, а главное - будешь летать.
Чего же тут думать? Согласен! Вот так я на всю жизнь стал вертолетчиком.
Учился нормально, на кафедре занимался очень интересными разработками, кроме того, к диплому стал мастером спорта и чемпионом СССР по вертолетному спорту.
- Так, Гурген Рубенович, давайте расскажем читателю, что такое вертолетный спорт. Ну, может, не обо всем, а о двух самых зрелищных упражнениях: "шесты" и "ведро".
- Любой технический вид спорта - это способ показать преимущества твоей техники, будь то самолет, вертолет, автомобиль или радиостанция, и доказать, что с ней, с этой техникой, ты "на ты". Вертолетные состязания включают массу упражнений, одно из которых - состязания на точность приземления. На земле отмечается маленький кружочек, в который нужно попасть носовой стойкой шасси. А сама площадка по углам ограждается высокими шестами. Вся хитрость в том, что опускаться нужно строго вертикально. Если заденешь или, что еще хуже, собьешь шест, получишь "нулевую" оценку. Все надо делать очень быстро, ориентируясь по одному тебе понятным точкам. Зрителям очень нравится.
А "ведро" еще интереснее. На земле стоит ведро, до краев наполненное водой. Ты опускаешь вертолет, второй член команды должен подцепить ведро на веревку с крюком на конце. После этого ведро нужно отнести на несколько метров и поставить на стол жюри. Пролил хоть каплю - получай штрафные очки. Вышел за лимит времени - то же самое.
- Думаю, у вас были все основания распределиться именно туда, где вас уже ждали, - в вертолетное конструкторское бюро Михаила Леонтьевича Миля.
- Я тоже так думал. А на предварительном распределении - как обухом по голове! На завод в Улан-Удэ. Пытаюсь доказать, что меня уже ждут у Миля, но слышу спокойное: "В Улан-Удэ вы нужнее".
Вышел сам не свой, но один преподаватель мне тут говорит - помнишь, повздорил с таким-то? А это даже не ссора была. Когда обсуждали одно техническое решение на кафедре -помните, где я работал на полставки? - тот уважаемый человек предложил один вариант, а я - другой. И доказал, почему мой надежнее, легче и дешевле. Оказывается, мне этого не забыли. Но посоветовали: на окончательном распределении найти форму изящно и публично извиниться. Я это сделал, получил полное взаимопонимание и подтверждение, что меня распределяют в... Улан-Удэ!
Ну да ладно. Я уже упаковал чемоданы, попрощался с друзьями, как вдруг... Меня приглашают к телефону и спрашивают не могу ли я быть завтра в такое-то время в таком-то месте. И называют... приемную одного из самых уважаемых в нашей стране людей. Оказывается, слух о моих мытарствах до него дошел, и он решил меня поддержать.
Утром был. Приняли сразу же. Невысокого роста обаятельнейший человек меня внимательно выслушал и спросил только одно: "А вы не хотели бы испытывать сверхсовременные самолеты?" Я поблагодарил за предложение, но ответил, что считаю себя состоявшимся вертолетчиком и менять профессию уже не буду.
Хозяин кабинета улыбнулся, сказал, что ему приятно слышать такую откровенность, и попросил завтра позвонить по такому-то телефону. Когда я утром чуть ли не дрожащими руками набрал заветный номер, в ответ услышал, что вопрос решен и я могу выходить на работу в КБ Миля. С тех пор вот уже без малого полвека тружусь на одном и том же месте.
Теперь понятно, сколько барьеров вам пришлось преодолеть, чтобы полностью отдаться любимой работе. Вот вы летали на всех вертолетах марки "Ми". Какой из них вам больше по душе?
- Все хороши. Каждый -дитя своего времени. Ми-1 был прорывом в новый мир вертикально летающих винтовых аппаратов. Современный Ми-38 не имеет себе равных по боевым возможностям. Но сердце мое больше лежит к Ми-26. Это в какой-то степени мое детище. Причем - любимое. Я участвовал в его создании начиная с выработки технического задания, концепции самого большого в мире транспортного вертолета, и я же первым поднял его в воздух. А потом были многочисленные полеты, включая массу испытательных, тяжелейшая работа в Чернобыле и многое-многое другое.
Скажу откровенно, когда в других странах ловишь восхищенные взгляды, наполняешься естественной гордостью за нашу науку, за нашу промышленность, создающую такие шедевры. Кстати, вы сравнили Ми-26 с летающей крепко срубленной избой, а вот в Великобритании, на авиасалоне, одна из первых леди страны, войдя в салон вертолета, не удержалась: "Господи! Да тут поместится целый кафедральный собор!" И, скажу я вам, возможности Ми-26 далеко еще не исчерпаны.
- Гурген Рубенович, вы объездили - точнее, облетали - весь свет, видели массу авиационной техники. Кого вы считаете лучшим конструктором вертолетов?
- И самым лучшим, и самым выдающимся, безусловно, - Михаила Леонтьевича Миля. Его подход к созданию техники испытан временем, но осталось еще немало его идей, которые только предстоит реализовать. А предложенная им классическая схема с одним несущим винтом и принципы ее реализации стали образцом для подражания во всем мире.
- А как же быть с КБ имени Камова, с их новейшими разработками?
- Понимаете, я с глубочайшим уважением отношусь к генеральному конструктору КБ имени Николая Ильича Камова Сергею Викторовичу Михееву. Мы, кстати, вместе учились в МАИ. Но я все же однолюб и не устаю повторять: на камовских машинах очень хорошо летать, на милевских - хорошо воевать. Посмотрите сами, сколько стран и в скольких модификациях закупает нашу технику. А последние контракты на Ми-38? По-моему, все это говорит само за себя. Но, повторяю, это мое личное мнение и нисколько не умаляет достижений камовцев.
- Вот вы сказали, на вертолетах Ми "хорошо воевать". А какое у вас воинское звание?
- Самое почетное -старший лейтенант запаса.
- Вы очень много летаете, участвуете в сложнейших экспериментах и работах. Как к этому относятся у вас дома?
- Как к этому может относиться моя супруга Людмила Константиновна, если она тоже получила высшее образование в МАИ, причем на том же факультете? Ну а дети... Дети привыкли к тому, что родители без неба жить не могут. Дочь, правда, разделила другое мое увлечение - классическую музыку, окончила Гнесинку и преподает там сейчас фортепианное мастерство. А вот сын окончил тоже МАИ и активно прыгает с парашютом. Так что в этом смысле - все нормально.
- Вижу, Сокольники вам очень нравятся...
- Естественно. Во-первых, я тут живу. Во-вторых, тут в двух шагах наше КБ. А кроме того - ну посмотрите, какая красота! Парк прекрасен в любое время года, настраивает на добрый лад, снимает стрессы.
- Спасибо за встречу. Но вот вопрос, без которого не могу обойтись: ваше отношение к числу "13"?
- Какое у меня любимое самолетающее детище? Правильно, Ми-26. О что такое 26? Это не что иное, как два раза по 13. Стоит ли еще спрашивать?
